Московские сказки — волшебные сны. Лошадь в подарок

После насыщенной событиями трудовой субботы настал долгожданный для семьи Петушковых воскресный день, один из редких выходных, когда Елена могла позволить себе остаться дома, и ей не нужно было подниматься с восходом солнца на тренировку, спешить на работу в Университет для проведения лекции или собираться в зарубежную командировку. Она только что приехала в Москву, вернулась из поездки на озеро Иссык-Куль, где находилась по приглашению местных коннозаводчиков.

Побывав почти в пятидесяти зарубежных странах и бесчисленных городах, Московская амазонка, как её называли на Западе, любила возвращаться в город детства. Как приятно было проехать по Воробьёвым мимо дорогого сердцу величественного Храма Науки и окунуться в атмосферу просторных улиц и уютных переулков встречавшего её ароматом освеженной июньским ливнем зелени тихого центра! Для неё город представлялся тем своим загадочным и неповторимым миром, в котором, казалось, она видела больше, чем случайный гость, многое могла подметить и растолковать. Итак, она дома.

Влада стояла посреди маминой комнаты, терпеливо дожидаясь оглашения планов дня. Сквозь приоткрытые жалюзи лился тёплый, ласковый летний солнечный свет, и всё казалось счастливым и радостным. Заметив её как бы вопросительное ожидание, Елена обратилась к дочери: "Помнишь, ты говорила мне, что хотела бы иметь настоящую живую лошадку?" Затем голос Елены неожиданно зазвучал заговорщицки, — "вот сегодня мы как раз поедем её искать, твою лошадку!"

"Конечно, помню...", — отозвалась Влада, но поначалу не очень охотно. В своём приближающемся уже к школьному возрасте, она прекрасно понимала, что советскому ребёнку не суждено иметь свою лошадку. Своей собственной лошади не было не только у обычных сверстников Влады, но даже у внуков Брежнева, ни у мамы, которая много лет выступала за сборную СССР на международных турнирах. Тем не менее, идея "поискать лошадку", показавшаяся увлекательной игрой, понравилась ей, и дочка радостно поддержала мамину идею.

"Поехали! А где мы будем искать мою лошадку, может быть на Воробьёвых горах, возле твоего любимого Университета?", — спросила Влада, зная, что маме нравится гулять именно в этом районе даже в выходные дни. "Нет", — последовал ответ, — "Мы поедем в Сокольнический конный клуб", — в голосе Елены вдруг почувствовалась твёрдая деловая уверенность, никак не созвучная с игрой. Всю дорогу они весело болтали, и Влада была абсолютно счастлива, хотя, разумеется, в чудесное появление собственной лошадки она ни капли не верила и думала, что речь идёт о покупке очередной игрушки.

"Мама, ты давно не рассказывала мне свои московские сказки. Расскажи!", — просила дочка, предвкушая, что поездка в Сокольники будет длиться полтора часа. В маминых сказках, основывавшихся на доказанных наукой фактах, не было совершенно ничего волшебного. "Расскажу! Мы часто проезжали Трубную площадь, а знаешь что это за название такое? А дальше улица Неглинка, улица "Кузнецкий мост"... Мост через что, спрашивается? Ведь нет здесь никакой реки, одно название. Знай, что здесь под асфальтом, брусчаткой и бетонными плитами мостовой проходит русло невидимой подземной реки, которую некогда заключили в длинную трубу..."

В те далёкие годы, когда юная нимфа Неглинки ещё не обратилась в мрачного демона подземной реки, берега её были живописны. Старинные картины с видами Самотёки наверняка напомнили бы итальянские пейзажи эпохи и кисти Фёдора Матвеева, которые мы недавно видели на вставке. Река была своенравна, во время разливов нередко затапливала весь близлежащий район, а к тому же со временем в неё стали спускать все городские отхожие стоки, превратившие речку в отвратительную сточную канаву. Вот и заточили её, несчастную уже при царе Горохе в подземную трубу, пролегающую теперь как раз под улицей Неглинной.

— Это страшная сказка?!

— Да, страшная сказка, но с хорошим концом!

В стародавние времена в Москве жил бесстрашный репортёр, которого москвичи называли просто "дядя Гиляй". Он был почти двухметрового роста, с шикарными седыми усами и в годы последующего рассказа достаточно пожилой. Кажется, был он москвичом, но внешностью своей напоминал лихого казачьего атамана. Так вот, натянул дядя Гиляй болотные сапоги, вооружился керосиновой лампой, и отважился вместе с сантехником Федей спуститься в Неглинку. Чего только не насмотрелись они с Федей в мрачном тоннеле, ведь в те времена московские нравы были жестоки, и в подземелье Самотёки даже бросали проигравшихся картёжников!

Впервые меры к очистке подземного русла — коллектора Неглинки были приняты в те же дореволюционные времена, но настоящее переобустройство было проведено всего лишь лет десять назад, и диггеры потрудились здесь на славу. Читала в любимом журнале "Наука и жизнь", что теперь воды Неглинки собирают и несут в себе исключительно чистейшую свежую родниковую воду, которую, как считается, даже можно пить! Вот иногда думаю, а смогла бы я спуститься в Неглинку? Ради науки нам приходится идти на многое, о чём даже трудно было раньше подумать...

Слушая поистине удивительные московские сказки, дочка задремала. Ей снится, что мама вместе с какими-то непонятными людьми открывает чугунную крышку люка и спускается под своды подземного коллектора. Под ногами — отвратительное вязкое месиво, с каждым шагом им всё труднее дышать, керосинка мигает, а выход всё не виден! Последнее, что лампа выхватывает из мрака — выступ стены, на котором сидят крысы. Но это не серые обитательницы подземного коллектора, а чёрные и белые беглянки университетского вивария. Они пришли спасти пленников подземелья!

Как в сказке о золушке, крысы вдруг превращаются в рослых белых и вороных коней, которые подхватывают подземных странников на свои спины. Зловонное русло мелеет, удушливая атмосфера сменяется легким прохладным речным воздухом, напоённым свежим бризом! С каждым прыжком, неистовым темпом скакунов своды всё просторней, выше, яснее и чище! Повозив путешественников по катакомбам московских подземелий, волшебные лошади выносят их на поверхность к подножию Университета. Столпившийся народ ликует и подносит к солнечным лучам бокалы со священным напитком. Торжество разума, добра и света!

"На земле и под землёй он товарищ будет твой", вспоминаются слова из сказки Ершова о коньке-горбунке. Всадники смеются и весёлой каруселью скачут вокруг Университета. И всё же остаётся какое-то тягостное впечатление. Внезапно лошади останавливаются...

— Просыпайся, малышка, приехали! Тебе понравилась моя сказка?

— Та сказка, в которой ты даришь мне лошадку, была лучше!

— Это совсем не сказка!

На Сокольнической конюшне всё было слишком давно и хорошо знакомо, когда-то именно в этом клубе шестнадцатилетняя Лена начинала заниматься конным спортом, здесь же не один год находился неизменный спутник её спортивной карьеры Олимпийский чемпион Пепел, недавно отправленный на заслуженный отдых. В эту же конюшню Елена планировала привезти свою (точнее, разумеется, государственную) следующую лошадь, которую долго и тщетно искала по всем конным заводам, присматривала в клубах и облюбовывала по рекомендациям друзей, но сегодня цель поездки была... несколько иной.

Мама подвела Владу к крайнему деннику. Собрались и сочувствующие, а точнее, скорее — завидующие, превратившие происходящее в подобие настоящего спектакля. Из толпы вынырнул молодой человек с фотоаппаратом, давний знакомый, благодаря которому событие было запечатлено. "Вот она, твоя лошадка!", — сказала Елена дочери и поманила её к дверце. Влада неуверенно подошла к боксу, всё же не веря чуду и ожидая встречу с горьким разочарованием и, приподнявшись на цыпочки, заглянула сквозь прутья поверх деревянной перегородки.

На полу денника в свежих опилках точно ценная почтовая посылка лежала настоящая верховая лошадка, только маленькая. Шотландский пони был совсем не похож на своих пузатых, мохнатых собратьев, отличался изящной шейкой и стройными ножками, а его тёмно-бурая масть в темноте отливала шоколадным оттенком и воспринималась почти как столь любимая Владой вороная. Очаровательная лошадка невозмутимо что-то жевала, почти не реагируя на повышенное внимание к собственной персоне и даже не поворачивая головы в сторону обступивших её людей.

"Это молодой шетлендский пони. Он — твой! Как ты его назовёшь?" — произнесла Елена, и Влада поняла, что это уже не и игра. "В имени лошади принято использовать клички её родителей. Его папу зовут Чёрт, а маму — Ночка", — продолжила дарительница. "Чертёнок!", — не задумываясь, воскликнула Влада. "А ещё лучше — "Чертёночек", — засмеялся молодой человек с фотоаппаратом. Собравшиеся весело зааплодировали, а Владу переполнило безграничное счастье, испытать которое, пожалуй, можно только в детстве.

В деннике Чертёнок казался милым домашним котёнком. Он ни разу не попробовал кого-то укусить или лягнуть, разрешал садиться на себя верхом и трогать за бархатные ушки, охотно принимал угощения в виде яблок, сухариков и моркови с ботвой. Но всё же, будь он котёнком, не стал бы мурлыкать и тереться у ног. Он никогда не попрошайничал, и чаще всего демонстрировал полное безразличие к двуногим существам, столь воодушевлённо хлопотавшим около денника.

История появления Чертёнка была следующей: пони по особому разрешению был куплен Еленой в Иссык-Кульском конном заводе за символические сто рублей, — сумма, которая, в те годы могла соответствовать половине месячной зарплаты преподавателя МГУ, так что лошадка на самом деле в редком, исключительном для советских времён случае стала собственностью её семьи. На Иссык-Куль её пригласил давний знакомый коннозаводчик Владимир Юрьевич с "лошадиной" фамилией Кологривов, предложивший для просмотра спортивных лошадей, он же и посоветовал купить пони для дочери.

Маленького пони погрузили в товарняк вместе с другими лошадьми, отправляемыми в Москву. Как рассказывал потом сопровождавший лошадей коновод, по дороге из Фрунзе (Бишкека) в Москву они угощали лошадей арбузами, которые на станциях Киргизии стоили недорого. В отличие от обычных лошадей, которым чаще всего доставались корки, всеобщему любимцу подставляли целые половинки разрезанных арбузов. Полакомившись сердцевиной, он затем под дружный хохот коноводов ловким футбольным движением отправлял образовавшуюся полосатую чашу вон из вагона.

Возвращаясь к событиям Сокольников, скажем, что вскоре пони Чертёнок оправдал свою необычную кличку. Стоило Владе выехать на нём во двор и попробовать заставить его двигаться аллюром отличным от шага, он немедленно останавливался, резким сноровистым толчком сбрасывая юную всадницу через голову себе под ноги. В отличие от обычных лошадей, которые, как правило, стремятся обойти упавшего всадника, он каждый раз пробегал по ней коваными копытцами. И всё же маленькая наездница не теряла надежды, что когда-нибудь она сможет кататься на своём пони по аллеям и просекам Сокольнического парка.

Позже, много лет спустя, знакомый Лены, уже известный читателям как молодой человек с фотокамерой сравнит попытки справиться с Чертёнком с выступлением принцессы Анны на Олимпиаде−1980. Лошадь многократно сбрасывала спортсменку, наступая на неё, а она вновь садилась в седло и пыталась продолжить выступление. "Ну, хватит!", — вскричала Елена — "Сейчас мерзкий пони покалечит мне ребёнка!" Она проворно схватила Чертёнка под уздцы и увлекла в конюшню, чему он, впрочем, не стал особенно сопротивляться.

В то время в Сокольниках Чертёнок был единственным пони, в отсутствии хозяев работать с ним было некому, да и снаряжение нашли с трудом. В обычные дни лошадке нужен был тренинг, и её выпускали в разминочный манеж во время перерывов. Там Чертёнок резвился, к удивлению конников с большим запасом самостоятельно преодолевая невысокие препятствия, поставленные для конкурных лошадей. Наблюдать за ним было весело и интересно. Казалось, шаловливый конёк поселился здесь навсегда.

Как-то раз, в конюшню зашёл бизнесмен и большой друг советского спорта Отто Норман (вымышленное имя, возможные совпадения случайны), хорошо известный в конных кругах, волею обстоятельств на длительное время приехавший в Москву и державший в Сокольниках нескольких лошадей. Учтиво поздоровавшись с Еленой, Норман остановился поодаль, тяжело опираясь на трость, сказывалось ранение, полученное в годы войны. Разговор мог бы продолжаться долго. Истинные конники, они легко находили темы для разговора. "Лена, Вы подарили дочери пони?! Собственная лошадь?!", — удивлённо переспросил Норман, как будто весь превратившись в слух.

В жизни этого человека — в прошлом самого молодого солдата третьего рейха, в пятнадцать лет призванного в армию и после осколочного ранения попавшего в советский плен, было две необъяснимые страсти: Россия и лошади. Именно он, искренне сочувствуя Петушковой после трагической гибели её лошади олимпийских надежд Абакана, купил лучшего коня аукциона, состоявшегося в Горках-10, и подарил его Елене. Спортсменка отказалась принять дар, сославшись на существующее в СССР правило, не разрешавшее иметь собственных лошадей.

"Ну что же, не стану вас задерживать" — смущённо пожал плечами Норман, отпуская маму и дочку, — "Лошадь вас ждёт!"

Осенью Елена поделилась с дочерью плохими новостями: "Директор клуба сказал, что он не может дольше держать в конюшне Чертёнка ни бесплатно, ни за деньги. Он у них только даром ест овёс и занимает место. Нужно с ним что-то решать!" Было понятно, что даже перспектива расставания с "мерзким пони чуть не покалечившим ребёнка" не казалась ей чем-то совсем ужасным. "Неужели ты собираешься кому-то отдать мою лошадь?", — испугалась Влада. "Нет, но мы должны перевезти его в другое надёжное место, где он будет приносить хоть какую-то пользу, например, выступать!"

В качестве "надёжного места для Чертёнка" первоначально рассматривался цирк на Вернадского, труппа династии Запашных, но затем Елена передумала и решила перевезти пони в "Уголок дедушки Дурова", где директорствовала в то время дочь великого клоуна-дрессировщика.

Почтенная дама, которая, как казалось, жила на сцене и играла в жизни, сама вышла встречать гостей. Она театральным жестом протянула Владе руку и сказала красивым, хорошо поставленным голосом: "Здравствуй, маленький друг!". Новость о появлении пони стала для дрессировщиков детского театра, давно мечтавшим о маленькой лошадке, истинным подарком судьбы.

Гостей проводили в "закулисье". Чертёнку отвели место в директорской ложе, выгороженной после реконструкции театра. К досаде выступающих, он иногда по своей хулиганской привычке принимался стучать ногой в стену во время спектаклей. В недрах детского театра зверей были собраны и другие "живые подарки". Петушковым показали слонёнка, подаренного Брежневу Индирой Ганди, и бегемотика Ваню, нежившегося в гигантской ванне и преподнесённого кому-то из членов правительства. Живые подарки советским руководителям было принято передавать государству, и они пополняли московские цирки и зоопарки, но чаще всего по доброй традиции отправлялись в Театр зверей.

На время выступлений в непокорную чёлку Чертёнка вплетали огромный глупый голубой девчачий бант. Он, подобно умному Гансу, прославившейся на весь мир немецкой цирковой лошади, должен был считать кегли и разбирать их по цвету, раскладывая в разные корзины. Пони придумали и новую кличку "Шалун". "Что они с ним сделали? Почему у него такой дурацкий вид? Зачем кто-то должен переименовывать лошадь, если она моя?! Или она уже не моя?!", — переживала Влада. "Это всё затем, чтобы дети не боялись его, чтобы им было забавно на него смотреть", — приводила в утешение дочери свои доводы Елена.

На сцене суетилась мышиная железная дорога, еноты полоскали разноцветные лоскуты, перебрасывали мячи морские львы. Но Влада запомнила только унылый, тяжелый, пыльный занавес. Несмотря на приглашения дрессировщиков и уговоры мамы, больше она в театр зверей не поехала. Это была уже не её собственная лошадь, не любимый Чертёнок и не мамин чудесный подарок... Занавес!

Влада Петушкова
Август 2017 г.

Список литературы:

1. Елена Петушкова, "Путешествие в седле по маршруту "Жизнь", Москва, Pradar, 2002
2. Константин Паустовский, "Дядя Гиляй", предисловие к книге Владимира Гиляровского "Москва и Москвичи", Московский рабочий, 1955 г., стр. 3-8
3. Владимир Гиляровский, "Москва и Москвичи", Московский рабочий, 1955 г.,
4. Лев Колодный, "Москва в улицах и лицах", М., 1999
5. Степан Чаушьян, "Реки, по которым мы ходим. 5 крупнейших подземных течений Москвы" АИФ 01.08.2016
6. Павел Клоков, "Тайные реки столицы" КП 28.01.2017
7. Aqua Incognita, О путешествиях по воде и суше 09.03.15
8. Российский Туризм 24.01.2017

Печать E-mail

• Назад
• Вперед